Элеонора
(Рейтинг +22)
Loading ...
погрузилась снова в торжественное свое молчание; и огромное облако поднялось
и, возвращая вершинам гор прежнюю их угрюмость, пало назад, в край Геспера,
унеся из Долины Многоцветных Трав всю многокрасочную и золотую прелесть
сияния.
Но обет, данный Элеонорой, не был забыт — я слышал звон небесных
кадильниц, волны нездешнего благоухания плыли по долине, и в часы
одиночества, когда сердце тяжко стучало в груди, ветерок, обвевавший мое
чело, доносил до меня тихий вздох. Часто воздух ночи исполнен был невнятного
шепота, и раз — о, только раз! — я пробудился от глубокого, словно
смертельного, сна, ощутив на своих губах прикосновение призрачных уст.
Но пустота в моем сердце все не заполнялась. Я тосковал по любви,
которая прежде заполняла его до краев. Настало время, когда долина стада
меня тяготить памятью об Элеоноре, и я покинул наш край навсегда ради бурных
волнений и суетных радостей мира.
Я очутился в незнакомом городе, где все, казалось, служило тому, чтобы
изгнать из памяти сладкие сны, которым предавался я так давно в Долине
Многоцветных Трав. Великолепие и пышность блестящего двора, и упоительный
звон оружия, и сияние женских очей, смутив, опьянило мой ум. Но душа моя все
еще оставалась верна своему обету, и по ночам мне все еще было дано знать о
присутствии Элеоноры. Внезапно все прекратилось; и мир потемнел у меня пред
глазами; и я пришел в ужас от неотступных мучительных мыслей и страшных
соблазнов, ибо из далекой-далекой, чужой, неизвестной земли прибыла к
веселому двору короля, которому я служил, дева, чьей красотой пленилось мое
неверное сердце — к ее ногам склонил я без колебаний колена в пылком
самозабвении любви. Разве могла моя страсть к девочке из долины сравниться с
тем лихорадочным жаром, с тем возвышающим дух восторгом и преклоненьем, с
которым излил я в слезах свое сердце божественной Эрменгарде? О, светел был
ангельский лик Эрменгарды! — и, зная об этом, я не помышлял ни о ком
другом. О божественный свет Эрменгарды! — и, глядя в самую глубь ее
всепомнящих очей, я думал только о них — и о ней.
Я обвенчался и не трепетал той кары, которую призывал на себя, и горечь
ее меня миновала. И раз — но только раз! — в ночной тиши сквозь решетку
окна послышались давно замолкшие тихие вздохи, и милый, такой знакомый голос
сказал:
— Спи с миром! — ибо над всем царит Дух Любви, и, отдав свое сердце
той, кого зовешь Эрменгардой, ты получишь отпущение — почему, узнаешь на
небесах — от клятвы, данной Элеоноре.
-
Tweet
Страницы: 1 2
